Про стыд, глаза и бабочек в животе
Вы замечали что взгляды могут ранить?
Глаза могут быть очень небережными и небрежными: любопытствующие, оценивающие, ощупывающие, осуждающие …
Замечали ли вы как вы прикасаетесь взглядом к себе и к другому. Какими глазами вы смотрите.
На днях я наблюдала как десятки глаз щупали тело. Прикосновения без любви, уважения, трепета. Голый интерес как в секционном зале.
И я вспомнила как когда-то давно мое голое тело также разглядывали врачи… с холодным научным любопытством и глубоким безразличием, словно меня в этом теле не было. Вспомнила и отвернулась. Открыла книгу и предпочла уйти хотя бы так.
Я вспомнила чувство стыда. Нет, не того социального чувства, которое связано с действием, за которое стыдно. Стыдно плакать, стыдно завалить презентацию перед заказчиком, стыдно описаться посреди класса. Это фантики.
Представьте себе такое чувство, от которого перестаешь быть: с каждым взглядом становится чуть меньше меня, еще чуть-чуть и еще… пока совсем ничего не останется.Волшебный нарциссический стыд заполняющий все пространство детской души. Жгучее чувство неадекватности своего «я», стыд от своего существования, одиночество, отверженность.
И тогда, чтобы не исчезнуть, нужно бороться, доказывать. Смотри, я полезная. Может быть хотя бы так меня можно немного любить. Чуть-чуть. Я умная. Я … могу отрезать все, что тебе не нравится. Теперь я знаю, как это называется, и это не мало.
Я не знаю, когда это чувство возникло в первый раз. Может быть когда в общественной бане: я смотрела на грубый вертикальный шов, оставшийся у мамы после кесарева… из-за того, что я есть. Я не помню, сколько мне было, лет 5-6.
Может быть, когда я слушала историю о том, как я отняла внимание семьи у брата, родившись последним ребенком в семье… Я не знаю.И не помню сколько раз оно возникало после. Эпизоды.
Вот мне 13 или 14 и меня пытают морем и пляжем. Пытают, взглядами людей: жалеющими «бедняшка», испуганными «а это не заразно». А ничего, что Я все еще тут? И так будет много лет. Клеймо стыда, получившее наглядное, телесное воплощение. Непрерывное напоминание о неуместности себя в мире, в семье, в теле. Провалиться под землю, исчезнуть? Я знаю об этом всё!
Здоровая, бесстыжая, уверенная в себе ты не нужна… даже себе. Но ты можешь быть, если тебе будет больно, ты будешь саморазрушаться. Ты можешь получить немного любви, если нам будет тебя жалко. Просто страдай! Может начнешь бухать? Нет? Тогда большой «любви» не жди.
Недавно разговаривали с коллегой, которая работает с темой ВИЧ, и я ей говорила, что не вижу особой проблемы.
— Ты не представляешь, как это жить с ВИЧ! Общественное порицание, осуждение, стигматизация…
А действительно ли я не знаю? В «лучшие» годы я мало чем отличалась от больных с саркомой Капоши. Кстати, этот вариант у врачей тоже возникал, и еще пара десятко. Гадания по медицинской энциклопедии.
Когда-то тогда я отрастила волшебные глаза-крылья — обесценивающие, колючие, пронизывающие, снисходящие. Два меча обоюдоострых, в которые можно завернуться и небыть. Тоже научилась резать по живому и препарировать. Но счастливее не стала. От чужой крови теплее становится лишь на секунды.
Решение пришло вместе с верой и психотерапией. Долгий путь к своей Голгофе и нарциссическому дну, чтобы оттолкнуться и начать подъем.
Возможно благодаря этому опыту я стала хорошим диагностом, хз.
Есть огромная ценность в том, чтобы быть увиденным, отраженным. Это больше чем естественные роды, или кормление грудью или от чего там еще нынче фанатеют.
Глаза обладают удивительной силой. Они способны исцелять: поддерживающие, сострадающие, греющие, ограждающие. Как глаза матери смотрящего на своего малыша и вливающие в него любовь одним лишь взглядом. И я вспоминаю десятки глаз которые любили меня, гладили, улыбались, обнимали одним лишь взглядом: Я вижу тебя. Я рядом. Ты есть. Ты ценен. Для тебя есть место. Для всей тебя есть место. Я могу не расчленять тебя, чтобы любить по кускам. В моих глазах ты можешь быть целой!
Помню как лежала на коленях терапевта. Он гладил меня по голове и говорил, какая я ценная и важная и нужная, и как он рад, что я есть.
В какой-то момент я поверила, что могу быть целой и кусочки стали срастаться. Я поверила, что для меня есть место, и голова снова соединилась с телом. Я стала расти изнутри вовне. И любящих глаз стало еще больше: я искала и находила их. И стыд за собственное существование стал проходить. И на место стыда пришло сострадание… точнее, сначала страдание:) боль, печаль, нежность. К собственному телу и душе.
Иногда я снова чувствую неловкость: не знаю желанна ли я, есть ли для меня место. И тогда я вспоминаю, что можно поговорить. И услышать: «Да».
Некоторые считают, что «нарциссическая травма неисцелима», это навсегда, нужно просто адаптироваться, подобрать костыли и хромать дальше. Но я хочу крылья. И верю, что любовь может все. Я окружаю себя маленькую глазами полными любви и ограждаю от холодных, циничных, препарирующих, небрежных, небережных. В том числе своих, когда они недостаточно нежны.
До взлета осталось 5-4-3-2-1 … :)
